Карнавал Гулль был в самом разгаре. Небо было переполнено воздушными шарами, повсюду гремел салют и не умолкали песни.

 В здании старого архива, в самой нижней части Старого города, кипела работа.

 Два Небесных Нотариуса уже приготовили бланки, заявления, доверенности и анкеты для стандартных формальностей. Из местного отделения ЗАГСа были изъяты папки со свидетельствами о смерти за последние сорок лет, необходимых для оценки душ.

 В полдень, под видом туристов, через западные ворота города Z, прибыл специальный отряд «активаторов смерти».

Это был «спецназ» грозного палача Хэджога.

 Все было готово, чтобы достойно пересечь «небесный экватор» и встретить весну, как раньше.

Воротила спрятался в своем любимом бункере.

Мэр судорожно ломал карандаши, расхаживая из угла в угол.

«Пора сваливать, пока уши не надрали!»

Владыка вызвал своего лучшего двойника и вручил инструкции:

- Запомни эти слова наизусть, болван. Я оставляю тебя за главного. Через полчаса будет прямой эфир по всем каналам. Тебе надо просто долго и нудно говорить ни о чем, как я. Ты это тоже очень хорошо умеешь делать. Понял?

 - Хрю, хрю, - выдавил двойник от страха.

- Не надо хрюкать. Заткнись и слушай, идиот. Делай умный вид. Успокой народ. План, не помню, как называется, но по сути - он антикризисный. Вроде так мне написал секретарь. Скажи, что времени на раскачку нет. И мне не стыдно перед гражданами, которые голосовали много раз за меня. Все эти годы я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи, и делал это с полной отдачей сил. Наплети им, что наш город не раз проходил через серьёзные испытания: и печенеги нас терзали, и половцы, — со всем справились. запомнил? Примерно так. Запомнил?

- Так точно, мой господин!

- «Так точно», болван, - передразнил его мэр. – Ладно, не бзди. Ты молодец. Вернусь – награжу медалью «За отвагу». Держись и не бойся.

Мэр любил обещать и никогда не держал свое слово.   

Воротила натянул на себя оранжевый гидрокостюм, надел противогаз и, нырнул в люк.

В его кабинете было несколько потайных и черных выходов. Рядом жили его двойники и двойники его министров. Теперь они все пригодились и заняли пустующие места в кабинетах правительства города…

В это время, на другом конце города, как и полагается в високосный год, и в преддверии вальпургиевой ночи, уже началось грандиозное веселье для работников потусторонних и параллельных сфер – готовились вышки и эшафоты для казней, ставились виселицы, гильотины и отремонтировали осиновые дыбы (для посадки на колы).

По радио объявили срочный набор в палачи «без опыта и стажа». Активизировались работники похоронных бюро и прочих «домов ангелов». Вороны дружно каркали и радостно потирали крылья на деревьях.

В общем, все ждали только сигнала с завода «Сигнал».

Народ требовал «хлеба и зрелищ».  

Почти все жители города собрались у мэрии и скандировали: «Воротила, выходи! Выходи! Выходи!»

Но настоящий мэр так и не вышел, как всегда. Вместо него появился его двойник и произнес пламенную речь под свист негодующей толпы. Никто, как обычно, не заметил подмены.

Монотонно зачитав текст и дежурно улыбаясь, он быстро скрылся весь закиданный помидорами и тухлыми яйцами. Кто – то кинул в него мешок с фекалиями. Но… не попал.

Около мэрии остался ароматный осадочек народной любви.

 

Незнакомец почти вбежал в дом «Желтого сна» с черного входа.

Везде была разруха, хаос, грязь и стоял запах старых лекарств.  Каркасы кроватей напоминали «марсианские хроники». Повсюду валялись разбитые колбы и медицинские маски. По гранитному полу вальяжно ходили огромные тараканы. Вдоль стен бродили крысы. Окна были выбиты. Повсюду кружились, словно чайки, медицинские бланки и справки.

Сентиментальный палач Хэджог, смотрел через разбитое окно на пупсгвардейцев и улыбался их глупости.

Он медленно сжимал и разжимал свой любимый эспандер и не заметил, как сзади к нему тихо подошел Незнакомец. Точнее, он почувствовал, но не подал виду из уважения к другу. Палач любил притворяться глухим. 

- Я не помешаю? – прошептал на ухо палачу Незнакомец.

Хэджог медленно обернулся. Перед ним стоял его старый друг.

Палач улыбнулся. Немногие знают, что самые милые и откровенные улыбки бывают только у палачей!  Они похожи на детские наивные смайлики и напоминают закат!

- Я так долго ждал тебя, мой друг, – Хэджог крепко обнял Незнакомца.

Его стальные объятия чуть не задушили гостя.

- Полегче, полегче, родной.  Хватит, задушишь. Я тоже рад тебя видеть живым и веселым, как прежде.

Незнакомец вырвался из объятий палача. От палача пахло спиртом и опасностью.

- И настал рассвет и пропел петух… Помнишь нашу любимую песенку?

- Что есть, то есть. Того что было не вернуть… Конечно. Это наш гимн.

 - Тут все тебя заждались. Костры инквизиции уже горят. У меня руки чешутся. Говори, когда начнем?

- Не спеши жить - успеем. Дай надышаться радиоактивной пылью.

Они рассмеялись.

- Мне бы стресс снять с дороги. Подустал чутка.

Незнакомец плюхнулся на сломанный хирургический стол.

- Намек понял, амигос. Спирт или Мадера?

Палач потер руки. Незнакомец ответил с улыбкой:

— Начнем, как обычно, с вина, а там посмотрим.  

Он показал жест с отогнутым большим пальцем и мизинцем, как делают заправские пьяницы и хулиганы. 

 - Конечно, сэр. Любой каприз за ваши мани. – И крикнул в пустой коридор. - А ну, мечите стаканы на стол - князь Тишины вернулся.

 

 Незнакомец тем временем достал из рюкзака потрепанную тетрадь: 

- И в клетку приходит весна! Зови профессора. Подарок ему принес.

- А он тут. Эй, профессор! У нас гости. Гостинцы тебе принес.

Палач снял трубку старого телефона и крикнул в динамик:

-Где все? Быстро сюда. И профессора зовите.

В лабораторию вальяжно вошел хитрый профессор Коновалов.

Это был молодой инженер, лет тридцати пяти, как и положено в очках, небрежно одетый в грязный комбинезон.

- Мое почтение мигрантам. Очень рад, очень рад.

- И я рад тебя лицезреть, май френд!

 Палач разлил по грязным колбам «Мадеру».  

- За встречу, друзья! – произнес Незнакомец.  – Настал наш час. Да здравствует високосный год! 

- Ура! – сказал профессор. - Давно у нас такой весны веселой не было! Да, и масленица на носу.

- А я предлагаю выпить за возвращение нашего друга, —торжественно произнес палач. - Блинов хочется и задушить кого – нибудь.

После третьего бокала Незнакомец достал из рюкзака тетради и кинул на грязный стол лаборатории:

- Держи формулы, доцент. Пора менять пейзажи.  

Через полчаса все разошлись. В потрепанной тетради профессор Коновалов, нашел недостающие формулы своих изобретений, которые в спешке прихватил с собой Незнакомец в день исчезновения.  

«Теперь надо было вернуть память жителям города!»

Хэджог тоже не терял времени даром. Со своей дружиной «добрых инквизиторов и любезных активаторов смерти» он погрузился в катафалки и помчался ловить пупсгвардейцев.

К вечеру, практически без боя и сопротивления, всех сподвижников Воротилы погрузили в мешки для мусора и отвезли в крематорий «Артель». Некоторых ликвидировали на месте и развесили вокруг мэрии, как гирлянды.

Воротилу искали всю ночь. Под пытками славного Хэджога, один из двойников рассказал, где он прячется. Лишь под утро палач вытащил его за горло из пятого бункера.

Мэр укрывался в катакомбах канализации вместе со своим пресс – секретарем мистером Ди и звездочетом Герой.

Хэджог принес в мешке плачущего Воротилу и бросил к ногам Незнакомца.

- На. Держи плешивую моль. Что с ним сделать? Как всегда или на перековку?

Мэр был жалок в своем желтом костюме и в противогазе. На него было противно смотреть.  

Незнакомец похлопал палача по плечу:

- Благодарю тебя, мой друг!  Его уже не переделать. Скорми его рыбам сразу после шабаша.  Дождемся первого мая. Сразу после вальпургиевой ночи и приступим к развлечениям. Он мне не нужен.  

 

- Позволь мне его помучить немного на прощание.

 Хэджог любил перед казнью услышать мольбы о пощаде, увидеть слёзы и стоны. Он обожал предсмертные исповеди.

- Конечно, побеседуй о жизни. Только полегче. Дай ему время осознать. Потом сделай из него мумию и отправь в музей города - пусть детишки историю учат на живом примере.

- Сделаю всё в лучшем виде. А как же ты? Останешься? Что дальше будет?

Палач пристально посмотрел на Незнакомца.

 - Дальше? – Незнакомец задумался. – Дальше все будет правильно. Все окончательно проснутся, как и сорок лет назад, словно ничего и не было.

- Ты опять исчезнешь? 

- Я? Я уже исчез, разве ты не заметил?

- В прошлый раз ты тоже самое говорил. Опять исчезнешь, не попрощавшись?

- Не боись. Я остаюсь здесь, чтобы жить… Я теперь знаю, что даже в раю есть холодные дни…

 

Незнакомец отвернулся. Под его желтыми очками у него скопились слезы. Он не хотел их показывать и незаметно смахнул капли со щек. Потом, не поворачиваясь, он сказал палачу:   

- Нас утро встречает прохладой… Выше голову, друзья!

Где – то в лесу три ворона сидели на огромной сосне и шептали:

«Что взял верни, нас не гневи. По имени называть не будем, но достанем оттуда. Где трава не растет, птица не поёт. Зверь не крадется, и вода не льется. Ключ. Замок. Язык…»